Спираль Фибоначчи — 2 - Страница 15

— Леночка, смотрите, — обратил я ее внимание на вход. — Видите, появилась радуга?

— Да, красивая, — согласилась девушка.

— Это и есть портал. Мы уже в его силовом поле находимся, и нам нет дороги назад.

Я остановил свою машину, и как когда-то Степаныч показывал действие эффекта нам — попытался сдать назад. Колеса буксовали, но машина не трогалась с места.

— Теперь только вперед. Портал не выпускает схватившую добычу.

Туман стал совершенно густым, но вторым зрением я четко видел сияющий зев прохода. Казалось, что это струи воды вливаются по стенам в большое отверстие. Только оно находилось не на полу, а на стене и законы гравитации на него не действовали.

Проехав портал, мы оказались в заснеженном ночном лесу.

— Мля! — выругался Сергей. — А здесь-то уже ночь!

Я глянул на свои наручные часы. По Оренбургскому времени они показывали первый час ночи. Я стал прикидывать. Если мы вышли в районе Иркутской области, то здесь сейчас начало четвертого — раннее утро. Машина проехала с километр и зарылась в глубоком снегу.

— Пипец, — матюгнулся я — все, приехали.

— И где мы сейчас находимся, — стали меня все спрашивать.

— Селена, определи наши координаты.

Перед нами появился светящийся экран, на котором замигал маркер.

— Ближайший к нам жилой центр в пятидесяти километрах от нашего местоположения — это село Еланцы, Ольхонского района Иркутской области, — доложил искин. — От него до озера Байкал двенадцать километров. До Иркутска 210 километров.

— Мужики, — воскликнул Лёха. — А это считается, что я вроде как был на Байкале? — и тут же процитировал: — «Байкал удивителен, и недаром сибиряки величают его не озером, а морем. Вода прозрачна необыкновенно, так что видно сквозь неё, как сквозь воздух; цвет у нее нежно-бирюзовый, приятный для глаза (А.П. Чехов)» — всё-таки велик и могуч русский язык!

— А с чего ты решил, что мы на русском языке разговариваем? — переспросил его Володя.

— Как и вы Елена…

— В смысле? — не понял Алексей. Тут уже мы втроем заулыбались.

— Этот язык называется межмировой! — пояснил им я.

Они оба стали переглядываться, а Баринов продолжал:

— Вспомните свои первые ощущения, когда вы попали в Заброшенный мир. Вам легко было языком шевелить?

— Я подумала, что это результат стресса — стрельба погоня, портал, новый мир…

— Нет, это действие полей портала. Мы, оказывается, при рождении наделены способностью к этому языку, но пока ребенок развивается, он приучается к языку своих родителей. Портал просто открывает доступ к этой памяти и те, кто прошел через него, могут общаться на едином языке.

— А как назад на русский перейти? — озадаченно попросил Мелихов.

— Есть универсальный рецепт, — подмигнул ему Сергей, — заматериться!

— Да еб…, — выдал фразу Лёха и уже на «родном и могучем» продолжил, — ох… простите, Леночка. Ошизеть! Я теперь два языка знаю.

Миронова не стала вслух произносить матерные слова, но в голове их прокрутила и тоже перешла на родную речь.

— Согласна, стало привычнее общаться.

— А через некоторое время, вы уже и не будите замечать этого перехода, — пояснил им я, переходя на родной язык. — Мы уже автоматом можем общаться на двух языках.

Эта новость сильнее всего их ошеломила. Заметил, что они оба стали шептать фразы на разных языках, сравнивая значения и произношения.

— А посещение Байкала мы тебе не засчитаем, — отрезал Володя. — Пока в нем ноги не помочил, или по льду не прошел.

Но Лёха ничуть не обиделся. Он тихонько продолжал исследовать новый для него язык.

— Что-то холодать стало, а парни? Вы не замечаете? — заерзал на своем месте Сергей. — Вы как хотите, а я оденусь.

Я поглядел на датчик температуры за бортом:

— Минус двадцать один термометр показывает. Да, лучше всем одеться.

— Ну и что мы планируем дальше делать? — поинтересовался Володя, когда все вновь надели на себя теплые куртки и шубки.

— А что нам остается? — я пожал плечами. — Вся надежда на вас, Леночка. — Солярка вот-вот кончится. До этого села нам километров пятьдесят идти пешком.

— По глубокому снегу — это не вариант, — согласился Сергей.

— У вас есть экстренный канал связи с начальством? — спросил я Миронову.

— Экстренного канала нет, но я могу связаться с дежурным и попросить помощи, тем более, что все контрольные сроки прошли.

— Надо хоть проверить, есть ли связь здесь, — предложил Володя.

Мы все полезли за своими сотовыми телефонами.

— Есть! — обрадовался я, — у меня две палки показывает. — Так, дома у нас, скорее всего уже спать все легли, хотя моя половинка всегда поздно ложиться. Надо сообщить, что мы живы и здоровы.

Все схватились за телефоны и стали набирать номера своих близких родственников. Жена обрадовалась, что у меня все хорошо. Опасаясь возможного прослушивания телефона, сообщил, что нам пришлось уехать срочно «на север» (сделал акцент на этом слове), но в ближайшую неделю я вернусь. Успокоившись, что дома все в порядке, я выключил телефон. Заряда батареи оставалось очень мало. Остальные тоже дозвонились до родственников и успокоили их. Выключив свет фар, я откинул спинку кресла и устроился поудобнее.

— Леночка, что у вас с контактами? — поинтересовался у нее Баринов.

— Маму я успокоила, телефон Токарева не отвечает, но я сообщила дежурному офицеру в Москве, что нам необходима помощь. Серый микроавтобус, без топлива, без продуктов, нас пятеро. Застряли в тайге в радиусе 50 километров от села Еланцы Иркутской области.